… На полочке у кровати стояла фотография собачки. Я бросил небрежный взгляд, подумал: «Хм… Собачка какая-то, к чему она тут?» Но моя девушка воскликнула: «Боже! Это же… » А вот тут я сделаю зависание. Как в остросюжетном кино. Про эту неожиданную фотографию дальше, в конце.
В бутик-отели приезжают люди искушенные, люди, измученные впечатлениями, люди, которые всего навидались. Они много путешествуют — по работе или так просто, они жили в лучших отелях, но им все немного осточертело. Да, превосходный сервис, нарядные люксы, белые халаты с вензелем. Только как в том анекдоте — не радуют. Всегда понятно, чего тут ожидать.
Бутик-отель — это маленькое приключение. Аттракцион, если угодно. Ну и понты, будем честны. «Вы там живите в стандартных, пусть и роскошных номерах, а я большой оригинал, я буду вот тут, смотрите мой инстаграм!»
Moss — это бутик-отель. Формально он пятизвездочный, но сотрудники никак эти звезды не подсвечивают, им важней, что «бутик». То есть отдельный, неповторимый. Открылся четыре года назад в Кривоколенном. До того это было полудохлое здание, которое некогда считалось частью усадьбы князей Голицыных, только от тех времен остались лишь перекрытия-брусы из лиственницы. «Какие хорошие брусы! — сказали владельцы отеля. — Такие нельзя выбрасывать». И модный дизайнер Наталья Белоногова (делавшая кроме Moss рестораны «Уголек» и «Северяне») эти брусы вплела в декор. При входе они стоят вертикально в ряд, как пилястры. Мало того, в планшеты из этой лиственницы инсталлированы таблички при входе, а из огромных гвоздей, которыми некогда брусы скреплялись, сделали арт-объекты, они стоят в лобби. А еще в лобби светильники — брутальные трубы с отверстиями. Это не просто аскетичный современный дизайн — это водопроводные трубы из начинки того же старого дома. Такой прикольный ресайкл. То есть многолетняя история здания в Кривоколенном — она вот, можно потрогать. Все ее изгибы, фактуру, «кривые колена».
А я вообще человек с причудой: я везде трогаю все подряд. Особенно в таких местах, как отели. Например, в Moss я водил рукой даже по шершавым бетонным стенам, приятно. «Да, тактильность — один из наших основных элементов», — сказали мне понимающе.
Только где же, интересуюсь, собственно мох? Отель же называется «Мох», если по-русски. «А пойдемте в лифт», — ответили мне. Да, за прозрачной кабиной лифта на внешней стене был мох, настоящий, живой. В одном месте он расползался по старой кафельной плитке, и это было уже что-то в духе Тарковского, «Сталкера». Плитку оставили намеренно, она тут была в ванной одной из коммуналок. Я же говорил — приключения.
Еще один элемент — запахи. За это здесь отвечает марка Zielinski & Rozen. Их же шампуни и гели во всех номерах. Да, теперь их косметику и диффузоры можно купить в разных местах вроде ЦУМа, но именно «моссовцы» привезли их в Москву первыми. Верней так, они стали заманивать одного из владельцев по имени Эрез Розен. Но тот совсем не рвался в Москву из Израиля, отнекивался. Все-таки уговорили. Розен приехал, отель посмотрел, восхитился: «Будем сотрудничать!»
Вообще любой предмет тут непременно с сюжетом. Даже каменная мыльница в ванной. Их сделали по заказу для Moss из крымской гальки. («А нельзя ли прикупить мне такую домой?» — робко спросил я. «Вам можно!» — ответили мне.)
Номеров всего 31. Очень мало, да, но это же штучный отель. Этажами выше уже апартаменты. Все распроданы, поздно метаться.
Здесь нет обычной градации «люксы-стандарты». И нет больших номеров. Ну чтобы ванная размером с платформу Голицыно. Самые маленькие называются compact, всего 20 квадратных метров. Мы жили в среднем, что называется soft. Все строго функционально, но притом обаятельно, не могу подобрать иного слова.
Вечером мы собирались на блюзовый концерт, но моя девушка сказала: «А давай тут останемся, м? Кино посмотрим… » И почему-то я быстро с ней согласился. При всей любви к блюзу. Нам только надо было поужинать. А я не мог понять, где здесь обещанная «Кофемания»? «Так везде!» — сказал мне веселый чувак на ресепшне, весь такой в пирсинге. И сделал широкий жест. То есть можно сесть в лобби куда хочешь, за любой стол или на диванчики у камина (да, настоящего, с березовыми дровами), и к тебе немедленно подойдет девушка с меню. Тут, кстати, сплошь молодые сотрудники, все очень быстрые.
Когда только мы собирались заезжать, со мной связался Глеб, здешний консьерж (ему всего 25). Глеб обстоятельно выяснял, какие цветы мы хотим в номер, в какие рестораны поблизости, какие еще у нас будут затеи. Предлагал даже экскурсию на велосипедах, они у Moss очень хорошие — и велики, и экскурсии.
Консьержи отеля — это такие почти сказочные персонажи, которые могут все. Они знают подробности о завсегдатаях Moss, не интимные, разумеется. Знают, например, какой марки самокат любит сын вот этого господина, регулярно живущего с семьей тут. Но это как раз пустяки.
«Если вам нужен билет в партер на Нетребко, я достану», — произносит Глеб скромно. Да ладно, говорю, прямо на Нетребко, в партер? «Конечно», — кротко улыбается Глеб. Разве что забыл добавить: «У нас очень длинные руки».
Так вот, завершая историю про фото собачки. Моя девушка воскликнула: «Это же наша Виня!» Да, на столике в рамке была фотография нашей собачки породы чихуахуа. То есть этот «коварный» Глеб перед нашим заездом быстро изучил мой фейсбук с инстаграмом. Увидел много фоток собачки, понял, где наше слабое место. И чем нас ошарашить — в самом лучшем смысле этого слова. Что ему удалось.
Фотографию в рамке мы, конечно, забрали с собой. Ладно, что уж скрывать, шампуни Zielinski & Rozen мы тоже с собой умыкнули. Но так поступают все гости.
Алексей Беляков
