"Работодатели диктуют условия"
Кто выиграл во время пандемии?
К примеру, такие рестораны, как "Кофемания", у которой были свои лояльные посетители. Они готовы стоять в очереди в окошко за кофе, соблюдая социальную дистанцию, при этом за недешевым кофе. Клиенты привыкли питаться внутри этих кафе и ресторанов. Соответственно, они все это начали заказывать домой. "Кофемания", насколько я знаю, развила у себя очень серьезную кулинарийную историю. И сейчас рестораны снова заполнены и кулинарийная история осталась, и она дает дополнительную выручку.
Какие зарплаты у официантов и вообще у персонала?
Например, официант в той же самой "Кофемании", я думаю, зарабатывает не меньше 150 тысяч рублей в месяц с учетом чаевых, а может быть, и больше. Официант в какой-нибудь кафешке, и это не ресторан высокой кухни, думаю, что максимум на что он может рассчитывать, – это 30 тысяч без чаевых.
Как долго сегодня люди ищут работу?
Люди с невысокой квалификацией раньше могли найти работу достаточно быстро, цикл поиска – неделя. Раздавать листовки или мыть посуду – без разницы. На сегодняшний день – месяц, может быть два, а может быть и три у тех, у кого невысокая квалификация. Специалисты с высокой квалификацией как трудоустраивались в течение дня, так и трудоустраиваются в течение дня.
Ничего не изменилось?
Не совсем. Если раньше они трудоустраивались на своих условиях, то на сегодняшний день уже работодатели часто диктуют условия, в том числе и высококвалифицированным специалистам. Рост зарплат затормозился абсолютно во всех отраслях, даже в IT-отрасли, где всё всегда росло быстрее всех. Крупнейшие компании непросто пережили этот кризис. Обороты и выручка упали у всех. Даже, казалось бы, у лидеров электронной коммерции, например у Яндекса: с одной стороны, все хорошо, а с другой стороны, такси были остановлены, так же как и службы каршеринга. И когда у тебя значительная часть бизнеса не работает в течение двух месяцев, но тебе нужно всю эту инфраструктуру содержать, это огромные затраты, огромные убытки!
Вы говорите, до кризиса было 400 тысяч объявлений, сейчас 300 тысяч, куда делись 100 тысяч?
Это как раз тот самый малый бизнес: туризм, общепит, парикмахерские. Их нет, и они больше никогда не вернутся. А вот ЖКХ, Мосводоканал, Нижегородский водоканал, Питерский водоканал, энергетики, железная дорога – никуда не делись. Просто активность снизили все, а массовые профессии все равно… кризис, не кризис, кто-то умирает, кто-то уходит в декрет, кто-то переезжает, женится. Рынок труда – это очень массивная история. Он все время крутится, его нельзя полностью остановить. Активность есть, и она продолжается в любые кризисы. Но когда это падает даже на треть – это очень серьезное потрясение для экономики. Восстановление идет достаточно быстро, слава богу. В прошлый кризис рынок медленнее восстанавливался.
Вы имеете в виду 2014 год?
И 2008-й, и 14-й, и 90-й я еще помню, и 98-й. Из тех кризисов, которые я видел для рынка труда, нынешний был самым глубоким кризисом, самое глубокое падение. Отскок до 70 процентов произошел быстро. В предыдущие кризисы было менее драматическое падение, то есть оно не падало на 60 процентов, оно падало процентов на 30, но это тоже очень много, и потом очень-очень медленно восстанавливалось, то есть падало быстро, медленно восстанавливалось. В этот раз падение было очень быстрое и очень глубокое. Если бы все эти ограничения продлились еще месяц-два, мы бы застряли очень надолго в этом падении. Но хватило, видимо, какой-то внутренней стойкости или того, что тот же самый малый бизнес забил на все ограничения и продолжал работать, поэтому восстановление пошло… Пока оптимистично, слава богу.
"Удаленка – долгосрочная тенденция"
Где голод и дефицит и кадров?
Сама постановка вопроса вроде как простая, но с другой стороны, очень сложная. Мы не можем жить без водителей такси, без программистов, без дворников или технологов общественного питания. И говорить, что программисты у нас востребованы больше, чем водители, это такое лукавство. Да, уборщицу найти проще, чем программиста. Конечно, долгосрочный тренд такой, что специалистов в области информационных технологий как не хватало, так и будет не хватать, и будет не хватать все сильнее, сильнее и сильнее, – абсолютно все отрасли сейчас завязываются на "цифру", на информационные технологии: школа, медицина, массмедиа и т. д. Везде нужны программисты.
Каковы тенденции? Работа в офисах сократится?
Конечно, резко вырос спрос на тех, кто может работать на "удаленке", хоть как-то работу на коленке организовать. Этот спрос подскочил вверх, зарплаты у этих специалистов подскочили вверх. Их не хватало. Все понимают, что теперь есть долгосрочная тенденция. Мы теперь живем вот так, но аврал закончился. Какие-то сверхпредложения по зарплатам в 2–3 раза выше рынка, который был до кризиса, прекратились. Все вошло в какую-то более-менее спокойную историю.
Профессия врача резко подскочила по престижности?
На государственную службу, во всяком случае в Москве, зарплаты взлетели в 2–3 раза. Департамент здравоохранения Москвы вел себя очень активно, шел очень активный подбор в новые переоборудованные какие-то "ковидные" больницы и боксы, где предлагались зарплаты в 2–3 раза выше для врачей, чем они были до кризиса. Это опять же был краткосрочный период. Очень много позитивного пиара получила медицинская отрасль. В этом году мы видим повышенный интерес молодых людей к поступлению в медицинские вузы. В этом смысле пандемия, наверное, сыграла позитивную роль для медицины в целом.
Вы стараетесь не называть цифры по зарплатам? Это некорректно?
Это некорректно, потому что есть зарплаты и зарплаты, регионы и регионы. У нас есть эти цифры, есть обзор заработных плат.
Есть диапазон?
Да, есть диапазон. Программисты получают у нас от 80 до 400 тысяч в среднем. Вот такая вилка, а дальше внутри нее надо разбираться – за что платят 400, за что 80.
Насколько кардинально или принципиально отличается ситуация в Москве и в других городах России?
Страна очень большая, и по-разному вводились карантинные ограничения. Например, в Саянске – классическая история – никаких ограничений не было! Мэр Саянска сказал: "Пошли все вон!" Единственное, там были ограничения на массовые мероприятия и жесткая история с обсервацией людей, приезжающих в город. Там крупнейший комбинат. Это одна история. В Санкт-Петербурге ограничения на работу общепита сохранялись дольше, чем в Москве. Там печальная история с малым бизнесом, он дольше был без хлеба, без работы и так далее. В Красной Поляне, в Сочи, Розе Хутор уже никаких ограничений нет. Они де-факто есть – масочный режим, измерение температуры, но никто этого не соблюдает вообще, где-то бассейны не работают, а где-то работают.
Что мешает более динамичному восстановлению экономики?
Глобальное падение спроса на все. Мы же не в вакууме живем. Экономика России во многом завязана на сырье, на экспорт. И это неплохо, это божье благословенье – у нас есть вот это. И мы в международном разделении труда поставляли нефть, газ и имели с этого весьма и весьма приличные деньги. Спрос на экспортные товары, за счет которых формировалась значительная часть российского бюджета, драматически упал, упал во всем мире на сырьевые товары, на энергетические товары, на металлы. Естественно, это все быстро не восстанавливается.
Какие прогнозы по профессиям? Что может исчезнуть?
Количество бухгалтеров за 10 лет сократится в 10 раз, они уже не нужны фискально, все переведено в цифру, к электронному документообороту между компаниями, между налоговой инспекцией. По инерции этот процесс шел. В каких-то компаниях, например, у нас уже 40 процентов было на ЭДО до кризиса, а в каких-то 3 процента контрагентов работали с этим. И количество бухгалтеров, которые работали с первичкой, за год сократится в 10 раз. И это очень большое изменение. Это массовая профессия. Людям придется менять профессию, переучиваться. Тот, кто сейчас теряет работу бухгалтера, на 90% больше никогда работу бухгалтера не найдет.